ГЛАВА 5 НА "ДИКОМ ЗАПАДЕ"
- Валерка, поедешь со мной в Москву?
Куда? Галя не шутит: уже всё решили. Поедут вдвоём – на автобусе: через лесничество, через кордон, где в прошлом году ведро малины набрали. Оттуда – по шоссе, по асфальту, мимо железной дороги.
- Если только будешь хорошо себя вести.
Он обещал. Лишь бы Галя не передумала. Папа с мамой не против: надо парню показать. Самое время: осенью в первый класс. А то им всё некогда.
Первым делом они сходят в зоопарк.
- Помнишь, мы с тобой читали:
Там написано: «Горилла.
Воспрещается дразнить!»
- «А она меня дразнила. Её не за что хвалить», – подхватывает он.
Это Галя его дразнила, картинку совала под нос: «Какая страшная! Съест!» А он порвал.
Вообще-то интересней львы с тиграми. А ещё – лошадь «Прыжевальская». Говорят, одна тётка похожа – учительница.
- Не забудь – на поньке его покатай.
Будет время – сходят и в Третьяковку: там, как живые, богатыри, охотники. И Коля-Двойка из школы на бугре.
Ну когда же?.. На следующей неделе: у Гали начинается сессия, поедет и брата прихватит. Дня на три. Обратно – с тёткой.
Мальчик ждал – так потом будет ждать каникулы.
В низинах посадили картошку. (Он был со всеми.) В Демьяновом лесу, где пионерлагерь, задымили костры.
И вдруг – Москва отменяется. Что-то куда-то перенесли, и Гале не до него.
- Захныкал! Смотри сюда!
У мамы сюрприз – две путёвки на июль. Вот они, с числами: для мамы одна и для Гали. А он? Его и без путёвки возьмут. Все берут, хоть это и не положено. Главное – доехать.
- А куда?
- В Карпаты.
- В деревню?
- Да не в Курбаты – в Карпаты! В горы. Помнишь, было кино – «Над Тисой»?
- Про шпионов?
Он, кажется, видел. Вспомнилось: кругом тайга, сосны. Нет – кедры. И мост над пропастью. Шпионы хотели взорвать – не получилось. Всех поймали.
Больше шпионов нет. Остались горы – Карпаты. Кто придумал? Как будто не горы – люди, братья-богатыри. Живые, хоть и каменные. Их в каменных превратили.
Это сказка. Но горы такие есть: вот, на карте.
- Поедешь?
А ехать-то через Москву.
В Москве никуда не ходили: полдня просидели на чемоданах. Какой там зоопарк с Третьяковской? К тётке Зое заехали на часок, успели.
Валерка устал, заблажил.
- Из Брянска тебя везли – тоже намучились. Ты-то спал.
- Кто? Я?
ТЕПЕРЬ ОН БОЛЬШОЙ – НЕ ПРОСПИТ.
«Возьму и не буду спать, пока не приехали. Вот как все уснут…»
Он покатался в метро, на эскалаторе, видел живых негров. Разве он на них похож? И мама говорит: они все "ци-лиз..." Что-то вроде.
- На цыган бы не налететь.
Не налетели – обошли.
А потом с Киевского вокзала – через Брянский лес – в сказочный Киев.
Мальчишка замучил вопросами: правда, нет ли?..
- Стольный город, – напомнила Галя.
В стольном городе стояли долго: на вокзал пришлось выйти. За Киевом сумерки, ночь. И мама с Галей опять баюкали его разговорами: «о храбрецах, о подвигах Ильи»… Илья на коне – а ты на колёсах, на поезде. Князь так не ездил. Лежишь, спишь – а поезд: тук-тук, тук-тук! И ты вместе с ним – прямо в небо, в космос. Никто не догонит. Одна Луна не отстаёт, в окошко светит.
«Тиха украинская ночь»! И «чуден Днепр!»
Только бы не надумал он путешествовать из вагона в вагон, как Чук и Гек, не спрыгнул бы где-нибудь сдуру.
- Ты спишь?
Он не сдавался – лежал и слушал. Сверху пищало радио. А рядом нет-нет да слышалось: Львов, Ужгород, Трускавец… ЭТО УЖЕ НЕ РОССИЯ. Это Запад: дикий-не дикий… Лучше уж краснокожие в перьях, чем эти чёртовы бандерлоги. Зверьё! А в Закарпатье венгры – вообще сволочной народец. «Товарищи» хреновы! Их бы вместе с чеченами за Полярный круг. К Францу Иосифу! Давно ли нашим в спину стреляли? Каких-то лет десять…
«Почему же их не убьют?» – не мог понять Валерка.
Об этом не говорили. Было жарко, Галя приоткрыла окно. И мама – ни слова…
Они, наверно, прячутся в бамбуковых джунглях. Растёт же в Карпатах бамбук, он слышал. Пойдёт кто-нибудь за удочкой – они из лука…
- Мам, ВЕНГРЫ – ЭТО ТАКИЕ НЕГРЫ?
- Ещё кому не скажи! Они как немцы, только всё на лошадях, с шашками. И перья на шапках, как у басурман. Всех кур ощипали, паразиты!
Поезд набирал скорость. Вовсю трясло, громыхало: последний вагон. Не поэтому: нас бомбят. Бомбят, да не попадут. А потому интересно. Долго так будет: упала – не попала? Или тут, как в Ташкенте, – землетрясение? Горы подвинулись, чтобы поезд проехал, и земля дрожит.
В окна посвечивали огни – ближние, с прошлой ночи знакомые, и сверху, с гор.
Тут же где-то граница. За границей война…
Когда приехали, его постигло разочарование: в Карпатах нет бамбука. Есть бук, но это не то, он вроде дуба. Удочки из него не делают.
- У нашего Фоме одно на уме! – сокрушается мама. – С кем бы на рыбалку! Ну кто здесь ловит? За этим приехали?
Нет. Приехали отдохнуть – от работы, от дома, просто сменить обстановку.
И он пусть отдохнёт. Заняться есть чем: альбом с карандашами купили. И краски купят, если он хочет. Рисуй на здоровье. А приключения нечего искать. Договорились: никаких «джунглей», погонь с препятствиями. Никаких чужих мальчишек! А то уж нашёл друзей.
- Сами не знают, что им надо.
А он знает. Нет бамбука – зато есть шелковица, черешня. Вкуснятина!
- Смотри не объешься! Дизентерию подхватишь – что нам с тобой делать?
Они жили в частном секторе, у тёти Анки. Во дворе у неё домик. Снаружи – как мастерская в Галиной школе. А зайдёшь – всё чисто, ни опилок, ни стружек. Как будто в балаганчике, в саду у них, дома.
- Бунгало, колониальный стиль, – фантазировала Галя.
- МЫ, СТАЛО БЫТЬ, КОЛОНИЗАТОРЫ.
Тётя Анка дала им по бидончику – ему и Гале, и они пошли с нею в сад за черешней. Наелись – как дураки на поминках.
«Колонизатор» обследовал сад. В самом конце – что? Забор, чужие сады? А может быть, парк, школьный двор? Или пруды на задах?
Нет – ничего такого.
- Кому сказать – не поверят, – дивилась мама. – Скажут, в Крым ездили.
- К татарам, – Галя поморщилась.
- Ну, не тебе на них…
Иногда интересно послушать взрослых. Можно узнать, например, что татар в Крыму больше нет и что Сталин не во всём был дурак. А в Карпатах живут, оказывается, боригены.
- И тётя Анка?
Нет: она украинка-русинка. Значит, немножко русская. А как по-русски начнёт!..
- Хуже мордовки!
- А ты – хуже мордвина! – одёрнула Галя. – Только попробуй у меня – что-нибудь ляпни!
Тётя Анка двадцать лет за границей жила, по-русски говорить разучилась. Не знает, кто такой кочет. Мама спросила, поют ли у них кочета. А она ей – про музыкантов, артистов.
Ещё говорила про кортик. Он-то знает: в музее видел. А она думает, что это милиционер: музыканта-скрипача в тюрьму забрал. За то, что еврей, «рэ» не выговаривает.
Раньше за всё сажали. Пойдёшь на улицу – а там этот Кортик: «Тебя кто одного отпустил?» И заберёт.
Хорошо, что его на войне убили. Теперь хоть всю ночь гуляй. В городе интересно. Мостовая, многоэтажки… Уже не то после Москвы с Киевом. Присмотрелся.
Тут и без этого… Крыши – не как у нас: не железо, не шифер. Из черепицы. Мама говорит – из глины её делают. В Канах почему-то ни у кого, хоть глины до фига. Целая Попова гора.
Конечно, в Карпатах больше – и глины, и камней. Поэтому и дома всякие: какие-то «котики». И церковь у них – не поймёшь: не то наша, не то татарская.
- Ты как дьяк Евстигней в «Детстве» Горького, – смеётся мама. – «Улица узка, церковь низка».
Улицы, между прочим, и вправду узенькие – мама первой заметила. Зато площадь большая, там памятник. Что за памятник – каменный столб? И всё? А где солдаты? Говорят, это жертвы фашизма: НЕМЦЫ-ГАДЫ ЛЮДЕЙ ПРИНОСИЛИ В ЖЕРТВУ.
- А кто их ел?
Говорят: «Не болтай глупости!» Как будто он придумал! Написали бы, как положено…
Вот в Канах памятник: два солдата стоят, как живые, один с винтовкой, другой с автоматом. И написано, кто погиб: дядя Коля, Серёжкин дед... Для них сквер огородили.
Берёзы в сквере сажала Галя с ребятами: раньше не было ничего. А здесь – кругом тополя.
- Пирамидальные, – пояснила мама. – У нас такие не растут – не тот климат.
- У них субтропики.
- Как в ЮАСе?
А ещё видели белку – в городе, на самой высокой ели. У Гали фотоаппарат: поближе подошла, щёлкнула.
- Видать, озорников нет, никто не трогает. А в лесу куница съест.
В город куниц не пускают. А то бы он их палкой: не трогайте белку! Пусть лучше в лесу змей ловят.
А лес – на самом верху, в горах, над городом. Прямо из леса поднимается облако. Белый медведь! А за ним – акула: хочет догнать, съесть.
«Не догонишь!»
Красота!
- Это тебе не Рыжикова гора, не Попова.
Да уж! И не та, что за селом Городищем. Он был, видел: берег круче, выше. Не берег – утёс.
Всё равно меньше. Тут горы настоящие – как в кино. И замок на горе. Как медучилище, только больше.
Опять сто вопросов:
- Там живут?.. А кто жил?
Галя недолго думала:
- В замках жили феодалы.
- Которые всё ломают? Книжки рвут?
Он надеялся услышать о войне, о разбойниках. Да хоть сказку о злой Горгоне: в замке от неё – как в бомбоубежище. А ему – про оброк, барщину и какую-то – не выговоришь – экс-план-тацию.
Так всегда, если не хотят, чтобы он спрашивал: дескать, не поймёт и отвяжется. Сами не знают.
- Будет экскурсия – всё расскажут.
Продолжение следует http://www.proza.ru/2019/12/20/1040 http://www.proza.ru/2019/12/20/1040